Алексей Алесковский
В картинной галерее Тарусы, небольшого древнего города Калужской области в 30 км от Серпухова, уже четвертый год выставляются старинные русские замки из частной коллекции Дмитрия Жданова. Он коллекционирует ключи и замки уже лет десять – началась коллекция с ключей с солярными знаками и оберегами, но постепенно стал собирать и сами замки. К настоящему времени в коллекции уже более трех тысяч предметов, возраст замков от двухсот до тысячи лет. Среди них замки с секретом, музыкальные и даже стреляющие. Самый сложный замок – работы мастера Федора Коряйкина из Павлово, в нем 12 шестеренок, этот замок был удостоен серебряной медали на промышленной выставке 1896 года в Киеве.
Прежде чем перейти к описанию коллекции, кратко опишу историю и конструкцию замков прошлого.
В древности замков не было совсем, уходя, владелец избы подпирал дверь палкой или закрывал на поворотную задвижку, сейчас применяемую в сельских туалетах, и, учитывая отсутствие воров, этого было достаточно.
Более прочным был засов, от которого и пошли первые замки. На двери делались деревянные или металлические проушины, и еще одна проушина на косяке двери, в них вставлялся брус, который можно было двигать горизонтально, запирая дверь. Чтобы этот засов можно было закрыть или открыть снаружи, в нем снизу делались выемки, а ниже в двери проделывалось отверстие. При помощи Г-образного «ключа» засов можно было задвинуть или отодвинуть. Вот только от вора этот засов защищал мало: достаточно было подобрать длину отпирающего плеча рычага – и дверь открывалась, причем длина эта становилась понятна на основе только внешнего осмотра двери.
В Древнем Египте этот засов усовершенствовали. Дверь стали делать на торце дома, а отверстие для засова вывели наружу. Сам засов имел продольное отверстие. Выше засова находился «элемент секретности» – прочный брус, в котором были проделаны клиновидные вертикальные отверстия, напротив которых были отверстия и в верхней поверхности засова. В отверстиях лежали металлические или деревянные клинья, которые под своим весом опускались вниз и скрепляли засов с брусом. Ключом служила деревянная рейка или металлическая полоса с выступающими вверх штифтами. Для отпирания ее надо было просунуть в отверстие засова и нажать вверх, выталкивая клинья из засова, после чего его можно было сдвинуть и отпереть дверь. Эта конструкция могла быть цельнодеревянной, изготовлялась столярами, но в ней прочность запирания зависела от размеров засова и ключа, который мог иметь длину до полутора метров. Носить такой брус повседневно было очень неудобно.
Конструкция древнеримских замков до нас не дошла, слишком много их частей было сделано из дерева, рога и других недолговечных материалов. Сохранились лишь ключи в виде перстней с множеством мелких выступов и крючков, которые, судя по историческим описаниям, нужно было приложить к механизму замка, нажать и повернуть. По мнению Дмитрия, такой ключ – перстень на пальце заодно был и символом статуса владельца, показывая, что это не просто свободный человек, но и домовладелец.
Первые замки с ключом современного вида произошли от засова с Г-образным ключом. Для повышения их секретности мастера стали делать бородку ключа короче и мощнее, а чтобы к замку подходил только один ключ, в бородке стали делать фигурные прорези, а в замке – дуги и полуцилиндрические детали с выступами – так называемые барьеры, или «секретный барабан» – между которыми мог пройти и сдвинуть засов только ключ с определенной формой выемок в бородке. Большинство русских замков XVI–XVIII веков имеют именно такую конструкцию.
Находки замков присутствуют почти во всех поселениях древности, начиная с X века замки или ключи попадаются в раскопах каждого дома.
Артельное, серийное производство замков сосредоточилось с XVIII века в городе Павлово Нижегородской губернии, владельцем которого с 1743 года стал граф Петр Борисович Шереметев. Он построил завод, просуществовавший более полувека. Замочное производство в Павлово продолжается и сейчас, частично вытесненное ножевым.
Город Павлово на Оке был основан в 1566 году указом Ивана Грозного как острог – военный гарнизон для охраны купеческих караванов от татар. Потребность в починке оружия привела к появлению кузниц, а наличие сбыта кузнечных поделок проезжающим купцам еще больше развило ремесла в городе, и по мере падения военного значения Павлово превращалось в ремесленный центр по металлоизделиям. На большинстве замков есть выбитые надписи – имя мастера, номер или, скорее, размер замка, что более типично для артельных мастерских, иногда изображались награды промышленных выставок.
Качество русских замков было достаточно высоким, чему есть несколько свидетельств. В каталоге 1870-х годов павловские замки дороже импортных. В XVII веке в Германии под влиянием цеховых объединений был принят закон, запрещающий ввоз и продажу замков русского изготовления, чтобы защитить свое производство.
Старинные русские замки из коллекции Дмитрия Жданова подразделяются на несколько типов.
«Врубными» назывались те замки, которые сейчас принято называть врезными. «Приворотные» замки привинчивались к внутренней стороне двери, сейчас их именуют накладными. «Вислыми» раньше называли навесные замки. Среди них были подтип «сничных» – в этом замке ключ сложной формы только вставлялся в скважину, и отпирание происходило нажатием, без поворота. Дисковые замки имели полукруглую скважину и набор дисков, из чего следует, что «шведский» замок, выпускаемый фирмой «Аблоу», происходит от павловского замка XVIII века. «Колокольчик» и «Ладья» обозначали не только внешний вид замка, но и использование профильной скважины, отпирание поворотом. Кодовые замки имели несколько ручек с буквами и цифрами, как и сейчас. Павловский же мастер Тюрин придумал винтовой навесной замок. Ключ его имел внутреннюю и наружную резьбу, для открывания замка ключ надо было ввинтить в замок. Элементом секретности служили направление, шаг и профиль резьбы ключа и замка.
Крупные замки, предназначенные для городских и дворовых ворот, амбаров, назывались «секирными» из-за того, что имели снаружи на двери накладку в виде лезвия секиры. Эта накладка имела как сакральную функцию – на замок как бы переходила часть защитных свойств секиры, – так и чисто утилитарную – не позволяла ворам при помощи инструмента по дереву прорезать в двери дыру к засову и сдвинуть его без ключа.
Попадаются и замки более редких конструкций, например, замок с двумя дугообразными ригелями разжимного типа, которые при помощи пружины заходят в проушину на косяке двери, а поворотом ключа пружина разжимается, и ригели разводятся в стороны, отпирая дверь. Эта конструкция более сложна и в изготовлении – требуется сделать пружины нужной силы, не садящиеся со временем и не ломкие на морозе, что непросто, поэтому замки этой конструкции не получили большого распространения.
Внутри многих врубных замков попадается большая спиральная пружина, закрепленная только наружным своим концом, внутренний же висит в воздухе. Это первая в мире сигнализация – при повороте ключ задевал первый виток спирали, и из замка раздавался низкий, хорошо слышимый звук. Замок звучал и в случае, если воры пытались подобрать ключ к воротам и задевали пружину.
У некоторых замков лицевая пластина с замочной скважиной могла вращаться на замаскированной оси, причем при нижнем положении скважины ключ ни с чем не взаимодействовал – чтобы отпереть замок, нужно было нажать замаскированную защелку, повернуть лицевую пластину, совместить внешнюю скважину с внутренней, и только после того замок можно было отпереть.
Есть в коллекции конские путы с замком и ключом. Они использовались купцами в городе, ими стреноживали лошадь, чтобы ее не украли.
В древности всякий предмет имел не только утилитарное, но и сакральное значение. В ключах часто помещался сквозной кованый орнамент в виде шестилучевого«громового знака», восьмилучевых солярных символов, ромбиков и кружочков, символизировавших вспаханное поле и его плодородие, распускающейся трехлепестковой почки – «крин», изображений коня, птицы, даже барана, который попадается в замках и ключах у Волжских Булгар.
Замок и ключ использовались в похоронном обряде древних славян – на покойника клали замок, запирали его, после чего покойника сжигали, а ключ выбрасывали в реку, тем самым «запирая» покойника на «том свете», дабы не являлся в виде призрака живым людям. Закапывая клад, на него также часто клали маленький замок, запирали и уносили ключ собой, рассчитывая вернуться потом за кладом. Не все возвращались, и во многих находках кладов времен монголо-татарского нашествия сверху лежит маленький замок или ключ-оберег. Маленькие нефункциональные ключи-обереги часто присутствуют и на женских украшениях, в Марий-Эл – даже до настоящего времени.
Есть в коллекции и стреляющий ключ-поджига. В нем имеется боковое запальное отверстие, через которое при помощи фитиля купец мог поджечь заранее забитый в ключ пороховой заряд и выстрелить. Самозащитное применение этого ключа под вопросом, мало кто при виде разбойников будет запаливать фитиль, доставать ключ, подсыпать порох на полку и выцеливать разбойника ключом, подпаливая заряд тлеющей веревочкой. В те времена одно- или двуствольный пистолет или ружье были вполне обыденной вещью в обиходе всякого путешествующего. Такой ключ скорее был сделан кузнецом ради интереса или с целью похвастаться своим умением, а не как оружие. Возможно, этот ключ мог быть «оружием последнего шанса» – когда разбойники вели купца к сокровищнице, он мог внезапно приложить свечку к ключу и выстрелить. Убойное действие 7 или 8 мм пули, разгоняемой черным порохом из 2–3 см ствола, находится под вопросом, но при отсутствии антибиотиков даже небольшая рана могла привести к смерти.
К сожалению, не всегда старинный замок оказывается в музее или коллекции, Дмитрию приходилось видеть уникальные конструкции прошлого, которые нынешние хозяева используют в качестве гнета для капусты или подпирают ими двери сарая.
